Кот Баюн, известный сплетник и ловелас, умаявшись после бурной ночи с очередной рыбонькой/кисонькой/заинькой, (ласкательные клички – гарантия неназывания чужого имени в особо неподходящий момент) разлёгся на ветке любимого дуба и сочинял новую историю.

Тёплый летний день и мелодичное пение птичек стимулировали сочинительное настроение. Но лесную идиллию вскоре развеял приближающийся шум - треск кустов и крики. Сочинитель отвлёкся и начал прислушиваться, пытаясь определить причину. Соловей разбойничает?.. Лесорубы увлеклись спьяну?.. Лихо одноглазое озорует?.. Неизвестный шум как-то очень внезапно обрёл материальность, преобразовавшись в само-везде-ходную избушку уважаемой всеми колдуньи. Да, такую попробуй не уважь… Впрочем, было похоже именно на то, что кто-то попытался и старушка мчится на разборки не заморачиваясь особо с выбором пути.

Громкий вопль Яги: «Па-аберегись!»  - и избушка почти удачно проскакивает мимо дерева. Почти удачно для себя и очень неудачно для Баюна, ибо ломает ветку, на которой он лежал и релаксировал.  Кот упал, умело прикрышившись на бешеную избу так и не сбавившую ход, и вцепившись всеми когтями в солому, весьма ошарашенный таким развитием событий, заорал:

- Сдурела, калоша старая?!.. Глаза разуй, гринпис тебя побери...

Баюн понял, что спасение утопающих, сиречь падающих, дело рук, лап, когтей, зубов и всего остального, самих... ну, этих самых. И вспомнив молодость… хм… недалёкое прошлое, осторожно пополз к печной трубе, пыхтя: «Спрячь за высоким забором девчонку..»

Долгое отсутствие практики в такого рода делах (теперь он чаще входил с парадного входа) давало о себе знать, но хочешь жить — умей вертеться. Кот хотел и, уклоняясь от вражеских веток так и норовящих подло спихнуть героя с пьедестала,  неуклонно полз к своей высокой цели... Да, сочинительство сильно действует на мозги и все эти метафоры, гиперболы и другие фигуры речи так прочно въелись в его суть, что даже мыслить по-другому он уже не мог. Понимающие называли его философом и приглашали выпить. Самым благодарным слушателем был Змей Горыныч, может потому что количество ушей у него было в три раза больше, чем у других?..

Дыма не было и хвостатый спецназовец смело ринулся в глубину неизведанного ранее дымохода, чтобы секунду спустя вывалиться из печи, снеся заслонку и опрокинув горшочек с кашей. «С мёдом и фруктами» - подумал кот облизавши лапу, - «а я предпочёл бы с мясом или рыбой, и можно вовсе без крупы...»

Отредактировано Кот Баюн (2012-01-23 12:06:11)

Детство всем известного кота Баюна, приблудного котёнка Васьки,  было счастливым и прошло оно в этой самой избушке. Собственно, именно Яга обучила его чтению, письму и другим премудростям. Уже повзрослев, он взял себе другое имя и пошёл по рукам.  Уходя, обещался навещать, да всё некогда было. Звёздная жизнь она такая.

На предложение воды кот зыркнул угрюмо и пробормотал себе под нос: "Ещё бы баньку предложила." Но блюдце со сметаной принял благосклонно и решил сменить злость на милость.

- Угу, в гости. Забежать, запрыгнуть, свалиться...  - согласился и поинтересовался. - А ты куда так несёшься-то?

Бабка смутившись, пробормотала что-то про техосмотр. Внеплановый и срочный. Баюн покивал головой:
- Ну, что срочный это я уже понял... - и принялся за сметану.

Отредактировано Кот Баюн (2013-03-13 14:48:45)

Идея заглянуть к бабке, пусть даже и озвученная чуть ли не благим матом на ухо, была разумной.  От гастрономических притязаний к пожилой женщине волк успел отказаться еще в детстве, после однократного, но близкого знакомства с увесистой метлой  пенсионерки. Помнится, тогда же он отказался и от молочных зубов, один из которых до сих пор торчал из порога. С тех самых пор (зубы выросли, обида забылась…) пообщаться с гостеприимной старушкой было всегда приятно- нечасто в последнее время избушка забредала в эту часть леса..
- Бабууусь!! – едва сдержав рвущийся из глубин волчьей души вопль «Помогите, хулиганы  зрения обеда лишают!»  Волк ломанулся еще быстрее. Избушка то ли молодость вспомнила, то ли захотела  наперегонки побегать, а может и решила, что взлохмаченный волк с высунутым языком, капающей слюной и нездоровым блеском в глазах представляет для ее курьих ног непосредственную опасность. Как бы там ни было, припустила она так, что изнутри послышался звон бьющейся посуды…

Отредактировано Серый Волк (2013-03-11 13:28:40)

- Ааааааа! Да что же это такое! - от экстренного торможения блюдце с вожделенной сметаной совершило кульбит и вывалило содержимое бедолаге на спину. Кот Баюн был давно уже не мальчик. Не в том смысле, что... ну в общем в этом, а в том, что давно потерял изящество пропорций и поджарость. Слизать сметану со спины было возможно приняв слишком экзотическую позу. К такому кот был неготов.

Негодующе подрагивая вибриссами, Баюн почему-то басом пожаловался:

- Вот так вот зайдёшь на огонёк к родному человеку, ты к нему со всей душой, а тебе в ответ, то кашей по носу, то сметану на спину.

И он с надрывом и всхлипом вздохнул. Молчание старой знакомицы было посчитано за поощрение и кот продолжил.

- Куска не доедал, молочка не допивал, всё думал - а как она там моя старушка? Кхе-кхе-кхе... - кот вдруг подумал, что за старушку можно и огрести и быстренько перевёл стрелки.

- А кто это там шастает на улице?

Отредактировано Кот Баюн (2013-03-13 00:10:59)

Внезапное исчезновение избушки из поля зрения Серого, за время погони успевшего удариться не только о пару елок, но и  в философские размышления, чуть было не осталось незамеченным. Соблазн сбежать и потихоньку переварить утреннюю настырную девицу был велик, но гражданская сознательность победила. Потихоньку дотрусив до полянки, где встала избушка, Волк прислушался – оттуда уже  явственно  доносилось до боли знакомое карканье.

– Да что же ты… творишь-то, мозги твои курьи!- после нескольких неожиданных  разворотов «к волку задом, куда угодно передом», не получивший от избушки никаких вразумительных  объяснений недружественного поведения, санитар леса искренне оскорбился.  -  Своих не признаешь! Да я ради тебя! – что именно он делал ради развоевавшегося произведения концептуальной архитектуры и генной инженерии, Серый сказать не успел, стушевавшись под внимательным взглядом пернатого детектива, с укором взиравшего на него строгим черным глазом. – Вы…это.. продолжайте допрос..я не помешаю..вот..в уголке посижу… – избушка, не то вспомнив старого знакомца, не то просто устав от беготни, и плюнув кто там в нее входит и кто выходит, дала Волку возможность впрыгнуть внутрь и воспитанно усесться в уголке, подобрав хвост(места внутри было уж очень немного, а хвост, как-никак, свой, не казенный ).

- За что же вы ее, болезную.. – Некто еще не успел открыть клюв, когда Волк заметил  запакованную в скатерть  Ягу.  - .. такая сердечная старушка была… Столько царевичей сгубила.. А трудовой стаж какой! А воображение! А подход к делу! А огонек в глазах!

А в ответ тишина. Так старался, так старался, а никто и не оценил. Правда зато никто и не обиделся. Внимательно посмотрев на тихо лежащую под скатёркой Бабу Ягу, Баюн задумался. "Это что же получается? Если у нас тут трупик, то мне отвечать?"

Свист крыльев и сопутствующие полёту звуки заставили кота вздрогнуть и вернуться в реальность. Следующий за этим бумк даже вынудил подпрыгнуть, немножко сметаны разбрызгалось по стенке и капнуло на лавку. Ворон, а это он влетел в распахнувшуюся от кульбитов избушки дверь, тут же отрезал все пути к отступлению.

- И вовсе не убили! - заорал кот, потому что ещё один субъект добавил инсинуаций. И главное кто бы говорил! Все кто угодно, только не этот серый прохиндей! Сам кого угодно и сколько угодно, особенно, если в красной шапке...

- Да вы переверните, переверните! Сама и убилася! Ещё небось и назло мне! - Кот опять принялся играть на публику. Закатив глаза и приняв позу декламатора любовной лирики, Баюн монотонно запричитал:

- Да, сердечная! Да, была! Сколько сердец засушила, зельев наварила... И царевичи да, толпами ходили. Туда сюда, туда сюда. Одному царевну подай, другому царевну подай, а лягушек ни, никому и не надоть... Стаж... Это да, большой, трудовой... - тут Кот Баюн задумался. - Про стаж лучше Кащея спросить или Горыныча, они подельники. - И засмущался. Получалось он сейчас Ягу закладывает совершенно посторонним лицам. И не только Ягу, что уже становилось опасно для здоровья и целостности полосатой шкурки. Шкурка была ему и самому нужна.

- И огонёк! Нет, ОГОНЬ! В глазах, да. - Немного подумав, Кот взвыл, - Мррряу! На кого ж ты нас покинула!

И свалился с лавки, изображая обморок. Вот пусть ворон с волком сами теперь выкручиваются.

- Упырь... - севшим голосом озвучил повисшую в воздухе общую мысль волк. - Как есть упырь.. Сейчас жрать будет..
Безысходности в волчьем голосе смог бы позавидовать и сам Баюн, не лежи он, бесчувственный, под лавкой.

Тем временем "упырь" покряхтел-попыхтел и попытался встать, держась за поясницу.
- Слышь, дознаватель... - в напряженной тишине избушки волчий шепот прозвучал недобро громко, - у нее там кот рядом.. пока она его подъедать будет, мы с тобой может и успеем того..ноги сделать.. а если в разные стороны побежим, то,глядишь, и оторвемся..

Лежать под лавкой было неудобно. И упал как-то коряво, и видно плохо. Хоть слышно хорошо и то хлеб. И думалось неплохо. Вот только пыль в нос залезла и пахла мышами. Запах этот напомнил коту молодость. Да что там молодость, далёкое детство напомнил. Как тощий серый котёнок Васька вынужден был добывать себе пропитание самостоятельно. Мышей в смысле ловил… кхммм… то есть пытался. В амбаре у купца. А мыши в том амбаре были откормленные. Жирненькие, шёрстка лоснится, усики топорщатся и глазки бусинками блестят. Просто прелесть, а не мыши. Только вот Ваське они оказались не по зубам…

Спрятавшись за мешком с крупой, будущий сердцевед и песнопей караулил мышиную норку. А в это время три мышонка прокрались сзади и сцапали Васеньку за хвост. Да пребольно! Тут Васька и дёрнул хвостом, мышата посыпались, заверещали, и на писк этот выскочила вся мышиная родня. А родни той оказалось несметное количество.

Долго гнали мыши котёнка по городу, пока не выгнали. И так он припустил по дороге, а затем и по лесу, что только у дома Бабы-Яги и очухался. На счастье ли, на горе ли…

Только кот приготовился чихнуть погромче, чтобы привлечь внимание к своей особе, как оно привлеклось к ней и без всякой помощи. Да не так как думалось. Сначала птиц наглый чуть не долбанул Баюна своим клювом, понёсшись на него как слон к водопою. К счастью пронесло. Не буквально, а в переносном смысле. И не кота, а птица. Мимо пронесло. А может и совсем наоборот – назад отнесло. Видно-то не было. Только слышно. А по слышно Баюн не очень умел реконструировать многоступенчатые действия. Предполагал только. В общем, клюва птициного он не дождался. И то хорошо. А вот упырей… Он аж глаза открыл – широко. Как только речь про упырей зашла. Не любил Баюн упырей. Крепко не любил. За повадки их упыриные, да морды страшенные. Не одно свидание под луной своими мордами и повадками сорвамши. Но открыв глаза и покрутив башкой, Баюн упырей не обнаружил. И выдохнул с облегчением. Чтобы тут же разобидеться. И на предложение подъесть и на упрёки старухины. А посему лежал в сметане и щёки дул. Обиженный. И только с одобрением стал ждать ответа от непрошеных гостей. Себя-то он непрошеным не считал.

Отредактировано Кот Баюн (2014-05-12 22:35:33)