Весна нахлынула на Кэналлоа стремительно и бурно, затопила предложенные ей просторы и проникла в каждый уголок. Словно накатывающая на скалистый берег штормовая волна. За какие-то несколько дней благодатный южный край расцвел всеми красками - на богатых клумбах во всем весеннем многообразии распустились цветы, а сады покрылись белоснежной и душистой пеной.
Обрадованные приходом весны люди вовсю меняли более теплые вещи на легкие, мужчины надевали тонкие рубахи, а женщины доставали из сундуков цветастые платья и яркие платки. А по вечерам, закончив дневные хлопоты, по всему Кэналлоа жгли костры, пели песни и танцевали, приветствуя начало благодатной поры.
Не обошли весенние настроения и Алвасете. По такому случаю в замке распахнули все окна, в которые то и дело ветерок заносил белые вишневые лепестки, а в вазах появились свежие цветы. Люди пребывали в радостном возбуждении, и слуги поговаривали, что даже сам соберано Кэналлоа настраивает свою гитару. Впрочем, это никого не удивляло - для любимой жены Рамиро Алва мог и не такое.
- Дора Октавия, Вам нужно что-нибудь ещё? - плетеная корзинка для цветов перекочевала в тонкие пальчики герцогини, уже ступившей на садовую дорожку.
- Спасибо, Кончита, больше ничего не надо. Если Ра... если соберано спросит, скажи, что я вышла прогуляться по  саду.
Дородная Кончита наверняка видала соберано Кэналлоа ещё сорванцом, но все ещё была достаточно бойкой и носила яркие платья с крупными цветами по подолу. А ещё она, как и все слуги в замке, прекрасно знала, что герцог и герцогиня Алва, вопреки всем принятым в высшем свете правилам смотрят друг на друга влюбленными детьми. Поэтому пожилая служанка только улыбнулась и кивнула, вразвалочку направившись присмотреть за делами на кухне и оставляя свою госпожу в саду.

Плетеная корзинка оказалась ни к чему - Октавия не столько собирала цветы, сколько любовалась ими, жалея ломать сгибающиеся ветви или срезать зеленые стебли. Срезанные цветы увянут за несколько дней, а оставленные на своем месте - будут распускаться снова и снова, пока не придет их время. Поэтому герцогиня, жалея хрупкую жизнь, проходила дальше, вдыхая напоенный ароматами цветов и весны воздух и обещая себе, что соберет букет позже.
Приближение мужа Октавия услышала задолго до того, как Рамиро к ней обратился. А может не услышала, а почувствовала - женщина и сама не знала, но сердце и чувства ещё ни разу не подводили. Повернувшись и с улыбкой выпуская из рук ветку вишни, герцогиня невольно залюбовалась супругом. В цветущем саду, в этой простой рубахе, которая дома, в Алвасете, всегда заменяла и доспехи и всю придворную моду разом, герцог выглядел настолько счастливым, что Октавия отдала бы что угодно, чтобы всегда видеть мужа таким.
- Благодарю Вас, соберано, - герцогиня присела в книксене, но тут же рассмеялась, оказавшись в объятиях Рамиро. -  Я скучала не меньше, но это не повод так меня сжимать. Пусти же, пусти, а то раздавишь! - Возмущалась женщина не всерьез, сияя счастливой и совершенно девичьей улыбкой. Обвив руками шею Повелителя Ветра, Октавия тепло коснулась губами его скулы.
- Я тоже скучала... Как хорошо, что ты так скоро вернулся