- Вы очень вовремя, Герштайн, собрание через полчаса, - доктор появился из боковой двери, вписавшись, как и в жизнь Курта, в это утро совершенно внезапно.
В руках у Мюллера было две папки, одну из которых он тут же передал Герштайну.
- Так, у вас есть время ознакомиться. Как обычно, об увеличениях поставок - вводится в эксплуатацию Ордруф и восстановлен лагерь в Хелмно... просыпайтесь, Герштайн, и постарайтесь вникнуть. Идите в мой кабинет - там вас никто не побеспокоит, и через полчаса я вас забираю.
Он подтолкнул Герштайна вперед по коридору.

- Вы и доведете это до их сведения, - усмехнулся доктор, - а вам ответят, Герштайн, что в связи с эвакуацией некоторых лагерей приходится в разы наращивать мощности. Вы будете давить на необходимость строгого контроля и проверок камер при использовании выше расчетной нормы... это ваша задача.
"Как можно большую часть заключенных надо было оставить в транзитных и трудовых лагерях. Там, хотя бы, есть шанс не сразу вылететь в трубу, а если повезет - вообще не дождаться этого печального конца."
- Нас поддержит транспортная система, - продолжал Мюллер, - они уже снизили до предельной квоту нших перевозок, но это все есть дальше - прочтете.
С этими словами оберфюрер оставил Герштайна в своем кабинете, забрав оттуда даже дежурную машинистку - в зал, гле скоро начнется собрание.

Отредактировано Доктор (2010-09-22 13:26:58)

Доктор, лучше Герштайна разбиравшийся в обстановке на фронтах, прекрасно понимал причины эвакуации и упразднения лагерей. Третьему Рейху осталось держаться недолго, никакого секретного оружия не будет - это сказки для поднятия патриотизма и боевого духа.
Гиммлер начинает заметать следы. Нигде не задокументировано, но, говорят, даже памяти о лагерях смерти не должно остаться.
"Как странно. Гиммлер все еще борется за власть с Борманом, сохраняет верность Фюреру. И печется о том, чтобы скрыть сам факт холокоста" - размышлял доктор - "а нам обсуждать, как ускорять темпы. И ведь все верят, кажется, что излишнее рвение лучше показать имено сейчас".
Иногда Рудольфу казалось, что он видит фильм про кого-то, очень похожего на него самого. Словно он стоял рядом, слышал, что говорит и делает совершенно незнакомый человек, персонаж фантастического фильма. Точно так же, как он видел людей в газовых камерах. Возможно, потом он в полной мере осознает, будет просыпаться от кошмаров по ночам, смотреть в пространство остекленевшими глазами и видеть умирающих, но сейчас Рудольф благодарил неизвестно кого за то, что ему позволено видеть так, как он это видит.
На рефлексии нет времени. Сейчас нужно добиться транспортировки заключенных в трудовые и транзитные лагеря. Нужно прикрывать Герштайна. И разобраться с этим его священником...

-  Готовы? Идемте, - Мюллер повел Герштайна в зал, - надеюсь, вы все успели.
Снова много говорили. Хваленая немецкая выдержка закончилась у аудитории как только выступил представитель транспортного ведомства. И пришлось переждать шквал бурных протестов после речи Герштайна. И более сдержанное одобрение со стороны представителей Вермахта...
Через три часа были достигнуты определенные результаты, скорректированы цифры, выделены квоты и так далее. И был даже сделан небольшой перерыв на кофе.
- Можете идти, Герштайн, для вас на сегодня этот кошмар закончился. Думаю, вы даже можете взять несколько дней отдыха, съездить к семье. Как поживает фрау Марианна, дети?

Отредактировано Доктор (2010-09-22 16:17:51)

- Прекрасно, смена обстановки, мне кажется, пойдет им на пользу. Вы счастливый человек, Герштайн... а мне остается Эльза, и ваше счастье, что вы с ней общаетесь исключительно в спешке.
Доктор говорил устало и без обычной улыбки. При Герштайне можно.
Он много бы дал за такую возможность, а Герштайн... тут уже работа для Фрица.
А завтра будут готовы новые бумаги, завтра надо будет отправить Эльзу в Вененцию, еще что-то запланировано - надо свериться с блокнотом. А сейчас хотелось стакан горячего чая с лимоном и совершенно без сахара.

Отредактировано Доктор (2010-10-26 16:28:36)

- Вы, конечно, этого не слышали, - вздохнул доктор.
Известно - чтобы стало легче, нужно выговориться, поделиться с кем-то проблемой. С кем-то сочувствующим. Хорошо тем, кому религия не запрещена партией.
Он пристально посмотрел на Герштайна. Могло ли случиться так, в каком-нибудь другом кино, чтобы они относились друг к другу доверительно?
"Мне нужен отдых," - подумал доктор - "раньше я и не думал о том, чтобы с кем-то откровенничать. А теперь определяю на эту роль, конечно, самого сдержанного человека в СС, боже мой".
- Дольше вас не задерживаю.