Ночные эльфы для Киреши выгодно отличались от прочих союзных рас, прежде всего, своим ростом. По крайней мере, не в пример людям и дворфам (не говоря уже о гномах), им не приходилось  бегать за табуреточкой, чтобы чмокнуть девушку хотя бы в подбородок, не говоря уже о взгляде в глаза и прочих прелестях случайного флирта. Кроме того, их с дренеями роднили мистически светящиеся глаза и разнообразие оттенков кожи.
А ещё молодую жрицу чрезвычайно занимали их имена, а точнее, прозвища: Песня Тени, Тень Песни, Ветер Полыни, Корни Озёр, Полёт Шмеля, Завтрак Туриста и прочие. Киреша могла лишь догадываться, откуда полнится эльфийская фантазия. Сами ли длинноухие избирают себе прозвища, или им в этом помогают родственники? А быть может, это связано с какими-то особенными жизненными событиями? Откуда могло взяться, к примеру, прозвище Свирепый Олень? Не иначе, из-за неверной жены!
Девушка размышляла, а какое бы имя носила она, если бы родилась эльфийкой. Кира Жрица Тьмы? Или Кира Вечная Наёмница? Нет, скорее, Кира Молитва Стойкости. Наверное, даже хорошо быть просто Кирешей дочерью Кадмоса. И никаких прозвищ.
После постоянной сырости Тёмных Берегов и скупости их однообразных серых пейзажей гамма Ясеневого леса несказанно радовала глаз. Исполины-деревья, проросшие здесь ещё задолго до того, как космический корабль Экзодар потерпел крушение в Азероте, поднимались так высоко, что, как бы не старалась дренейка, она едва ли могла разглядеть небеса из-за пёстрых раскидистых крон.
На заставе Мейстры Киреше посчастливилось познакомиться с ночным эльфом по имени Орендил Широколист. Помимо забавного прозвища, калдорей также отличался довольно оригинальной причёской. Кирешу с первых минут знакомства не покидала мысль, что Орендил имел несчастье облысеть и наспех соорудил себе парик из болотной травы. На просьбу потрогать волосы на предмет подделки эльф не обиделся. В итоге торчащие во все стороны зелёные космы оказались настоящими, а Широколист всучил дренейке изумрудный флакон с просьбой отнести лекарство своему другу в Астранаар для его больной дочери, мол, всё равно жрица держит туда путь, а верховому будет гораздо проще доставить зелье в срок, нежели пешему. Эльф скупо отсыпал посланнице двадцать пять серебряников да ещё и благословил на дорожку.
«Оберегающая меня Элуна – это, конечно, хорошо, но деньжат мог бы дать и побольше», - сварливо размышляла жрица, трясясь в седле своего недавнего приобретения, серого верхового элекка. Надо признать, это было ужасно неудобно: хрупкая жрица ещё не привыкла к новому способу передвижения, телепаясь верхом, как маятник метронома, Киру постоянно укачивало, приходилось останавливать огромную рогатую зверюгу, чтобы перевести дух, а иной раз и поздороваться с ближайшими кустами. Обучившись верховой езде и впервые попробовав себя в седле собственного элекка, Киреша попросила учителя Измира подыскать ей другое верховое животное, но тот заявил, что духовенство снабжает боевыми лошадьми исключительно паладинов и исключительно в частном порядке, остальные могут только утереться и купить себе огромную рогатую тварь. От себя старый жрец предложил лишь осла, которого выменял у капитана Одиссея (человека, чьи корабли пристали к южными берегам Лазурной Дымки) на пять мехов забористого национального пойла с невинным названием очищенная дренейская вода. От него на душе у многих становилось легко и приятно, и появлялось стойкое ощущение, что можно горы свернуть и перейти моря вброд. Представив себя верхом на ишаке, Киреша быстро согласилась на элекка.
Вывернуться наизнанку, батрача на чужую фракцию, чтобы получить право купить у них другое верховое животное, считалось непатриотичным. И Наару бы с ним, так ведь проклятые эльфы не желали продавать своих лунопардов до тех пор, пока Дарнас не будет славить молодую жрицу, что свою ненаглядную Элуну. При всё при этом калдореи охотно торговали с пришельцами всем остальным да ещё и цены заламывали такие, от которых хотелось немедленно удавиться.
Киреша остановила верховую зверюгу, за свою серую шкурку получившую прозвище Тень, спешилась, покачиваясь, добралась до ближайших кустов. Жрица оглянулась, нет ли какой опасности (лес просто кишел пауками, волками и какими-то агрессивными религиозными фанатиками), и плюхнулась на траву, давая желанный отдых ноющим бёдрам и идущей кругом голове.

«…А когда вернусь в Экзодар, нужно будет заказать у Арреда в Кристальном Зале парочку серёжек, охранную подвеску и бусики. И неплохо бы перекусить у Мумман, а то все эти странствия и постоянная нервотрёпка дурно сказываются на моих бёдрах. Тоща, как полвесла! А через пару лет мне, быть может, разрешат оседлать боевого элекка, так что нужно либо привыкать к этой зверюге, либо пробовать подрядиться в Дарнас на…» — размышляла Киреша, прислонившаяся спиной к стволу дерева-исполина и позволившая себе хоть не надолго расслабиться, хотя место для этого было выбрано не самое удачное. Пепельно-серая кора древнего ясеня была гладкой лишь далеко вверху, а здесь, у его гигантских корней щедро покрылась щербинами и трещинками, приятно массировавшими ноющую спину.
Её размышления внезапно прервал трубный рёв элекка. Рассвирепевшая Тень, кажется, пыталась атаковать огромного дикого кота, невесть откуда выскочившего на дорогу из-за густых кустов. Позабыв про всё на свете, дренейка подвилась на ноги, сорвала с пояса магический жезл, занесла его над головой – только искры посыпались – и прицелилась в хищника. Но, похоже, элекк и не думал сдавать позиции, даже получив когтистой лапой по хоботу. Это лишь больше разозлило Тень, она вознамерилась раздавить обидчика к иллидановой матери. Ошеломлённый таким напором хищник уразумел, что силы не равны, и взмыл на ближайшее дерево, откуда яростно зашипел на противника.
— Тень! Хватит! Довольно! Оставь кошку в покое! — подбежавшая Киреша ухватила ездового зверя за конец длинного бивня (заводчик элекков Тораллиус в своё время обучил её обращаться с ними) и отвела в сторонку, а потом вернулась к исполинскому корню, на вершине которого окопался хищник. Жрица не боялась его: девушке доводилось справляться со зверьми и более внушительными. К тому же, она в любой момент могла пришибить налётчика боевым заклинанием тёмной магии или заставить впасть в панику. Но сейчас дренейке хотелось внимательнее рассмотреть противника Тени. Это оказалась молочно-белая кошка с диковинными узорами на мохнатых плечах и тремя яркими подвесками на широком кожаной ошейнике.
— Ого, да ты хозяйская! — заключила девушка, положа ладони на бёдра и продолжая рассматривать хищника. «Хорошо, что я на неё не колданула. Лишила бы кого-то любимого питомца».
— Ты потерялась? Небось, какой-нибудь охотник тебя уже обыскался, — приветливо улыбнулась жрица. — Ну-ка, спускайся. Кс-кс-кс! Спускайся, кисонька, не бойся, элекк тебя больше не тронет. Да ты не страшная совсем… Кс-кс-кс! — она поманила зверя к себе, пытаясь отогнать невольно возникшее пожелание к госпоже Удаче, чтобы охотник, которому посчастливится вернуть любимца, оказался симпатичным молодым эльфом.

— Красавица… — умилённо приговаривала присевшая на траву Киреша, почёсывая зверя за ухом и теребя его светлую шёрстку. В ответ лесная кошка мурчала и, похоже, получала от этого незамысловатого процесса ничуть не меньше удовольствия, чем жрица.
— Чья же ты такая потерявшаяся? Надеюсь, с твоим хозяином ничего не случилось? Ты очень симпатичная, но ума не приложу, что с тобой теперь делать. Давай-ка подумаем. У Орды звери мерзкие. Впрочем, как и сама Орда. Скорее всего, ты принадлежишь какому-нибудь ночному эльфу из местных. Тогда нам по пути. В Астранааре тебя, наверняка, узнают по ошейнику и этим твоим узорам, — ласковая рука дренейки скользнула по завитку на мохнатом плече зверя. — Пойдёшь со мной.
Жрица звонко свистнула, подзывая элекка, порылась в небольшой шерстяной сумке на боку и извлекла оттуда ароматного копчёного шалфокуня. Несколько золотистых рыбьих тушек вручили ей на дорожку на заставе Мейстры, и теперь девушка попыталась соблазнить зверя угощением, предлагая последовать за собой.
Тень презрительно покосилась на кошку, но нападать не стала, однако её глухое сопение и трубное фырканье не оставляло сомнений в том, что от котоубийства её удерживает лишь присутствие жрицы.
И вдруг элекк снова занервничал и свирепо замотал огромной рогатой головой, тяжело переступая с ноги на ногу и медленно поворачиваясь всем своим огромным корпусом к врагу. Это заставило развернуться и жрицу. Инстинктивно хватаясь за рукоять висящей в кольце на поясе булавы-дробилки, девушка заметила, как к ним крадётся матёрый крепкий белый волк, из тех, что водятся здесь в изобилии. Не долго думая, дренейка пробормотала несколько слов заклинания, делая быстрый жест в сторону кошки, и зверя тут же окутало золотистое сияние щита, не позволяющее принести ему вред, покуда жрица была рядом.
Белый хищник издал короткий пронзительный вой. Ночные эльфы поговаривали, что это помогает волкам атаковать вдвое сильнее и яростнее.

Волк явно имел какие-то гастрономические виды на дренейские голяшки, и только было жрица собралась познакомить лесного бродягу со Словом Тьмы, как защищаемая кошка вдруг повела себя совершенно неадекватно, бросившись на противника с безрассудством пьяного дворфийского бронника.
Попытка отозвать героическое животное завершилась провалом, «Кс-кс!» застряло у Киреши в горле, стоило лишь ей увидать, как кошка в золотом сияющем ореоле в мгновение ока выросла в размерах и обрела очертания могучего белого медведя. Волка подобные изменения тоже повергли в нешуточное замешательство, не ожидавший подвоха хищник отгрёб по мордасам когтистой лапой и был вынужден капитулировать.
— Иллидан меня раздери… — простонала девушка, широко распахнув сверкающие глаза. Аномальную мутацию кошки в медведя ещё можно было пережить, списав увиденное на звериный адреналин и те странные светящиеся грибочки, которыми дренейку настойчиво потчевал Орендил, но вот когда медведь вдруг поднялся с земли высоким широкоплечим мужчиной, Кирешу одолело непреодолимое желания с криками удрать в лесную чащу вслед за волком.
— Ишну-ала, красавица! — коснулся слуха приятный вкрадчивый голос ночного эльфа.
Ноги подкосились, и молодая жрица медленно опустилась на траву, едва не выронив булаву на правое копыто. Да где же это, в конце концов, видано, чтобы мужики из медведей вылуплялись?! Налицо очень страшное и подозрительное колдунство!
— Как это…? — ошарашено выдохнула помянутая красавица, ошеломлённо воззрившись на друида снизу вверх.